Наступило воскресение, страсти потихоньку улеглись. День не предвещал ни чего такого особенного – мы должны были совершить коллективную молитву, попрощаться с долиной Мина и в последний третий раз идти к столбам кидать камни. Намечался хороший и спокойный день, если бы не сгущающиеся темные облака, появившиеся уже в субботу. Хазряты учли печальный опыт предыдущих дней и сделали выводы из вчерашнего собрания. После утреннего намаза они решили отправить стариков,  тяжело заболевших, часть женщин в Мекку и с ними весь наш багаж. В лагере оставались только здоровые мужчины и женщины, которые за всех уезжающих кинут камушки в столбы. После полудня наш татарстанский лагерь в Мине сворачивался, и по плану тоже рассчитывал возвратиться в Мекку. Но произошли опять изменения.

     Обещанные после утреннего намаза автобусы за стариками, как всегда вовремя не приехали. Они опять опаздывали из-за заторов на дорогах, и пришли только к полуденному намазу. Пришлось долго стоять на дороге и ждать, теряя драгоценное время и наблюдать за уходящими паломниками из других стран. За ними на свой страх и риск двинулись и часть мусульман из нашего лагеря. И вот, наконец, автобусы прорвались, и старики с большим облегчением расселись по местам, а мы сложили в багаж все тяжелые вещи.

     После намаза в палаточном лагере Мина стало заметно пустеть и меньше стало шума на многолюдных улицах Мины. Свертывалась торговля, но после торговцев и паломников появилось много мусора, который не успевали убирать и вывозить. На улицах стало грязно, появился неприятный запах от гниющих отходов и испорченных продуктов, повсюду валялась брошенная тара, пустые бутылки, пакеты, сломанные зонты, порванная обувь. Торопливо уходя из Мины, люди почему-то забывали прибрать за собой и повсюду раскидывали упаковку от товаров. Они совершенно не думали о святом месте, и что они будут быстро и довольно жестко за это наказаны.   

     Вскоре в Мине остались только мы с соседями из ближнего зарубежья, часть паломников из Индонезии, Турции, Ирана, арабских  и африканских стран. Через некоторое время тихо собрались и ушли мусульмане из Азербайджана. Ими руководил имам, высоко держащий многоцветный флаг с серебряной многоугольной звездой. Нас хазряты почему-то не пускали к столбам, и мы все тянули время и чего-то ждали. И дождались вскоре того, что когда Булат-хазрят повел татарстанцев к туннелям, нас всех там остановили полицейские и попросили вернуться обратно в лагерь. Мы не хотели уходить и решили проявить настойчивость, и прорываться силой к столбам, но Булат-хазрят остановил нас. Когда он перевел речь полицейского, мы ужаснулись от всего услышанного. К столбам, двинулись сотни тысяч паломников, которые торопились выполнить последний обряд хаджа и рассчитывали побыстрее вернуться в Мекку, и еще раз увидеть аль-Масджид аль-Харам. Оказалось, что дальше в туннелях, на мосту и у столбов царит страшная давка. Не выдержав столпотворения, люди обезумели, дерутся, топчут друг друга и даже скидывают с мостов, и что уже есть жертвы. Услышав страшную весть, мы задумчиво развернулись и решили переждать давку, так как до ахшама еще было время. То что, во время хаджа постоянно гибнут и умирают от болезней люди - знали все. Но нас это не напугало, так как люди во имя Аллаха жертвуют своими средствами, здоровьем и жизнью. И я думаю, что все паломники, не задумываясь сразу бы отдали свои жизни во имя Всевышнего. До этого, на пути Аллаха мы жертвовали только собранными деньгами и своими здоровьем, и если там погибли люди, то значит, на то Божья воля, и прочитав молитву за пострадавших, мы вернулись в Мину.

      На небе тучи сгустились, подул сильный ветер, и незаметно стало накрапывать. Вдалеке за горами прогремел гром, сильно напугавший нас. С улиц Мины стали исчезать многочисленные торгаши, торопившиеся побыстрее укрыться и понадежнее спрятать свой нехитрый скарб. Не теряя время зря, мы стали молиться и просить Великого и Милосердного простить наши грехи, не карать, и дать возможность спокойно выполнить последний обряд Хаджа. К нашему лагерю пришли запоздавшие грузовики от благотворительных фондов, с которых стали раздавать подарки. Их было очень много. Давали соки, печенье, молоко, пирожные, торты, шоколадные конфеты, выпечку и даже мороженное. Мы не знали, что с ними делать, делились едой с товарищами, а оставшиеся продукты складывали в сумки.

     Вдоволь насытившись, мы были полны решимости, сразу после дневного намаза идти к столбам, но тут хлынул дождь. Намаз задумали читать в общей и самой большой палатке, и пока к ней пробирались - изрядно вымокли. Во время молитвы дул сильный завывающий ветер, срывавший в палатке тент, и брызги дождя попадали на стоящих у края мусульман. Начался ливень, который стал заливать палатку. Вода прибывала и залила на полу ковер для молящихся, а в некоторых местах даже поднялась до щиколоток ног. После намаза, собрав все вещи, мы перешли в другую, стоящую на возвышенности палатку. Из-за сырости было немного холодно, одежда у многих промокла – люди кашляли и чихали.

     Начался сильный ливень, а чуть позже настоящий потоп. Вода сначала смыла и снесла на своем пути весь брошенный мусор и нечистоты, от чего ливневая канализация сразу засорилась. Желтая вода быстро поднималась и залила все вокруг, и в некоторых местах достигла пояса. Сначала по улицам поплыли брошенная обувь, пустые банки, коробки, апельсины с яблоками, а потом началось такое, что и представить нельзя. Вода с небес стала изливаться такой силы, что стала сносить на своем пути не только небольшие камни с брошенным мусором, но и с легкостью подхватывала огромные булыжники и даже глыбы. Из палатки мы наблюдали, как по улицам понеслись тюки с товарами, фанерные домики, палатки с легковыми автомобилями и мотоциклами. Моторы в автобусах и грузовиках заглохли, бедные люди вынуждены были цепляться за ограды решеток или переплывать на немногочисленные островки, ища там спасения.  Многие не доплыли, и бурный поток их унес вниз. Но тем, кто побежал в горы - не повезло больше всего. Только на следующий день, уже находясь в Мекке, я узнал, что с гор неожиданно пошел сель, и они погибли.

     Как только дождь стал понемногу стихать, Булат-хазрят приказал нам собраться вместе и готовиться идти к столбам кидать камни. Медлить было уже нельзя, так как по правилам хаджа паломникам необходимо до захода солнца покинуть долину Мина и идти к священным столбам, а если не успеваешь, то остаешься на ночевку и кидаешь камни уже утром. Зонтов у нас не было, и на себя паломники одели, брошенные арабами-рабочими, черные полиэтиленовые мешки для мусора, заранее проделав в них отверстия для головы. Один такой “плащ” мне дал Азат хаджи из Казани.

     Булат-хазрят взяв флаг Татарстана, первым вошел в ледяную воду и повел нас за собой. Азат хаджи и я были в числе первых и не отставали от него. По чуть затихшему водяному потоку мы вошли в туннели и направились к столбам. Идти было тяжело, так как в некоторых местах вода разрушила асфальтовое покрытие и вымыла грунт. Под грязной водой появились ямы, невидимые глазу и в них можно было легко провалиться, и даже утонуть. Но мы ничего не боялись и смело пробирались через толпу паломников за Булат-хазрятом, так как были высокими и вода была нам по колено, а в некоторых местах по пояс. Надо было только осторожно ступать на землю, не потерять обувь и не порезать ноги о битое стекло, острые камни, спицы сломанных зонтов. Тяжелее всего пришлось низкорослым индонезийцам – они все вымокли. Я заметил, что некоторые из них спотыкались о подводные камни или падали из-за усталости в воду, некоторым не повезло еще больше - они попали в ямы-ловушки и начинали барахтаться в грязи, и даже тонуть. Но погибших, затоптанных и утонувших паломников я не увидел, так как попавших в беду, моментально хватали за руки, одежду, волосы и быстро поднимали на ноги идущие рядом земляки, попутно оказывая пострадавшим первую помощь. Мы вышли из туннелей и хотели пройти под мостами, но сделать нам это удалось с большим трудом, из-за спрятавшихся там от ливня многочисленных торгашей и попрошаек. Тем, которым не досталось места под мостом, вынуждены были залезть на железный забор или держаться за прутья ограждений, чтобы их не унес поток. Потерявшие свой скарб торговцы плакали, махали нам руками и что-то жалобно говорили. Более проворные торгаши крепко держали руками мешки с пожитками и на не понятном нам языке ругали своих незадачливых собратьев. 

     Вот и долина со священными столбами, которую я сразу и не узнал. Она очень изменилась и превратилась в широкую желто-оранжевую реку с водоворотами, отмелями и не большими островками суши, по которым шли, карабкались, ползли, плыли к столбам толпы вымокших, испачкавшихся в грязи, измученных, но не сломленных бедствием паломников. Вдалеке я увидел и возвышение со священными столбами, и царившую там давку, и полицейских пытавшихся там навести хоть какой-то порядок. Некоторые обезумевшие паломники толкали друг друга, дрались, и что-то страшно кричали. Над всем этим в сумрачном небе летал большой, тяжелый, двухмоторный вертолет, с которого руководившие хаджем полицейские следили за всем происходившим, и как-то направляли в нужное русло людские потоки, пытаясь вызвать для пострадавших машины скорой помощи.

     Но все увиденное не пугало паломников, и татарстанцы смело пошли навстречу своей судьбе. Пришел наш час, мы были все как смертники, и если нам суждено умереть в этот день, все пришедшие не задумываясь, отдали бы свои жизни во имя Аллаха. Так как была давка, Булат-хазрят повел нас в обход, по размытой грунтовой дороге, превратившейся в болото. Под ногами зачавкала липкая грязь, стало засасывать, и я чуть не потерял обувь. Потерявшие обувь, резали ноги, падали и резали о камни и стекло уже руки. Много крови я не видел, так как ее быстро смывал дождь. Приходилось идти нога в ногу и обходить глубокие ямы с водой. Одна из наших паломниц упала в такую яму и чуть не утонула. Я был рядом, и вовремя схватив ее за руку, вытащил из ловушки. Назад старались не смотреть и шли только вперед и только вперед.

     Вот и лестница, ведущая к столбам. Там царили огромная обезумевшая толпа и шум, заглушавший все вокруг. Чтобы успеть до захода солнца, люди из последних сил пытались пробиться к Джамратам и прочитать молитвы. Паломники из отдельных стран, собирались в крупные отряды, и выстроившись клином, буквально штурмовали священные столбы, сметая и затаптывая на своем пути небольшие группы мусульман. Через людской гул и сирены машин было слышно, как ломаются бетонные ограждения и рушатся каменные стенки. Солдаты постоянно стреляли в воздух из автоматов. Мужественные полицейские организованно противостояли толпе, рассекая ее на части. Они вытаскивали из толпы или собирали сброшенных с помоста пострадавших, арестовывали и избивали хулиганов.

     С криками ‘‘Аллаху Акбар!” мы тоже ринулись к первому столбу, сильно напугав читающих молитвы и кидающих камешки африканцев. Они, увидев нас, почему-то сразу разбежались, освободив много места около столбов. Быстро кинув камни в стену, и вернувшись к Булат-хазряту, мы вместе прочитали дога и молитвы, заранее повернувшись к Каабе. Также было у второго столба и у третьего самого большого. Только там от нас убежали арабы с индонезийцами, испугавшись, как мы потом поняли наших перепачканных грязью лиц и накинутых на одежду изорванных, странных, черных, полиэтиленовых мешков-плащей. Только когда были прочитаны молитвы к Всевышнему мы успокоились и пришли в себя, немного отойдя в сторону, и чуть передохнув. Ласковый дождь смыл с меня всю грязь, голова, руки, ноги, были целыми, только одежда была вся мокрая. Я, облегченно вздохнув, стал искать Булат-хазрята и остальных отставших товарищей. Слезы радости и гордости за себя появились у нас на глазах, когда мы узнали, что буквально за пятнадцать минут до ахшама, успели совершить все обряды этого дня. А в это время еще тысячи мусульман спешили к столбам, кинуть принесенные камушки и прочитать молитвы, и обратиться со своими просьбами к Аллаху.

     Спустившись со священного возвышения и окинув еще раз взором столбы-джамраты и попрощавшись с величественными горами, за которыми расположилась ставшая родной долина Мина и наш палаточный лагерь. Булат-хазрят еще раз пересчитал всех – потерявшихся, раненных и погибших среди наших не было. Нам не хотелось уходить, и расположившись снова за хазрятом, и повернувшись в сторону Мекки, наш немногочисленный отряд стал опять произносить молитвы и аяты из Корана, и с благоговейным трепетом благодарить Всемилостивого и Милосердного. Рядом с татарами вместе, плотно плечом к плечу стояли башкиры, таджики, казахи, чеченцы и дагестанцы. Всем нам в этом 2005 году выпала большая честь представлять Россию в Саудовской Аравии и поклониться Дому Аллаха. Мы клялись Всевышнему в верности и произносили свидетельства единобожия. Мы повторяли и повторяли, что “Аллах велик, един, непоколебим и Мухаммад пророк Его!” Мы вновь развернули свернутые мятые листки и раскрыли намокшие записные книжки, и стали читать просьбы родственников с посланиями товарищей, после радостно говоря: “Родина, родная земля, родной народ - ты можешь гордиться нами! Мы с честью выполнили все предписания Всевышнего и обряды хаджа, мы не испугались, не повернули с избранного пути, не оставили все на потом, и не посрамили оказанного доверия, и до конца выполнили свой долг!”

                                                                                                                  Рустем Хаджи Рахимов

                                                                                                                  25.10.05