Новости Ислама
Версия для печати

"Прививки" от радикализма, языковой раздел и ливийский сценарий: Казахстан за неделю


  20.09.2011    |   ИА REGNUM

Борьба с проявлениями так называемого "религиозного экстремизма" в Казахстане может окончательно принять форму "месячника" со всеми плюсами и минусами, присущими этому виду соцсоревнования. На первый взгляд, казахстанские ответственные лица попытались Борьба с проявлениями так называемого "религиозного экстремизма" в Казахстане может окончательно принять форму "месячника" со всеми плюсами и минусами, присущими этому виду соцсоревнования. На первый взгляд, казахстанские ответственные лица попытались подойти к проблеме системно, широко разрекламировав законопроект "О религиозной деятельности и религиозных объединениях", попытавшись, прежде всего, - решить вопрос в правовом поле. Но ни агитки в прессе, ни многозначительные рассуждения депутатского корпуса о нетипичных для Казахстана признаках салафизма, так и не дали ответа на главный вопрос: как именно государство планирует противостоять бандитам, прошедшим предварительную подготовку в странах с более жестким отношением к радикальным исламистам?

И в самом деле, что Казахстан мог бы противопоставить боевикам из Афганистана, идеологическим бойцам из Узбекистана, кавказским наемникам, фанатичным исламистам, проникающим через территорию Ирана? Как можно бороться одной только буквой законопроекта с набравшей силу ISI - пакистанской разведкой, которая еще со времен СССР и брежневского возвращения "интернационального долга" братскому афганскому народу, научилась управлять террористическими потоками, которым объективно уже не может противостоять официальный Кабул?

Да и проведенные спецслужбами операции последних месяцев оставляют больше вопросов, нежели дают конкретные ответы по вопросам безопасности страны. В конце концов, ведь прав политолог Досым Сатпаев, откровенно издевающийся в своей статье над усилиями депутатов и уполномоченного органа - Агентства по делам религий? Что даст перерегистрация официально работающих миссионеров из стран Европы? Неужели чиновники рассчитывают на добрую волю экстремистов, которые бы открыто заявили о своих намерениях, целях и способах их достижения? А если нет - то для чего он нужен, этот новый закон, регламентирующий взаимоотношения государства и религии? Быть может, уголовного кодекса и действующего свода законов вполне достаточно, чтобы на их основе была разработана новая концепция, которая оговаривала бы не только силовые методы решения существующих проблем, но и содержала рекомендации по изменению социально-экономической политики государства в регионах? Ведь, как минимум, если в Казахстане не хватает собственных экспертных сил на формулирование подобных документов, можно обратиться к опыту многих наших соседей, которые давно работают со схожей проблематикой. Они, во всяком случае, точно знают, что термин "религиозный экстремизм", который широко используется в Казахстане, вовсе не отражает сути происходящих событий, поскольку всего лишь обнажает утверждение о присущей некоторым религиям внутренней склонности к экстремизму.

"Наше правительство пытается обезопасить себя от радикального ислама. Но при этом делает все, чтобы развитию радикального ислама в Казахстане ничего не мешало: убирает конкурентов!"

Глава Группы оценки рисков Досым Сатпаев со страниц газеты "Время" практически издевается над законодательной инициативой Агентства по делам религий, отмечая, что как минимум, необходимо разделить проблему религии на две части.

"Вообще, нашим государственным структурам необходимо четко разделить "вершки" и "корешки" религиозного экстремизма. И бросать на их ликвидацию надо разные силы. С "вершками" пускай борются силовики. А вот "корешки" целиком на совести центральных и местных органов власти, чья неэффективность, бездеятельность и коррумпированность часто эти "корни" лишь укрепляют. Поэтому на передовую линию фронта борьбы с экстремизмом надо направлять не НПО или СМИ, а все наше правительство вместе с акимами. Сначала в атаку следует бросить Министерство образования в тандеме с Министерством культуры и информации. С воздуха их поддержат ДУМК (Духовное управление мусульман Казахстана) и другие традиционные религии. С флангов прикроет Министерство труда и социальной защиты вместе с Министерством финансов. А в тылу врага в одежде дервишей пускай партизанят наши акимы всех уровней вместе с местными имамами. Конечной зачисткой займутся силовики. В противном случае новый Закон "О религиозной деятельности и религиозных объединениях" может решить часть проблем, поставив под контроль лишь тех "ловцов душ", которые сделали из этого занятия прибыльный бизнес, а не конвейер по производству шахидов. Но было бы наивным предполагать, что закон сделает контрольный выстрел в голову религиозного экстремизма. В свое время это не смогли сделать ни Закон "О национальной безопасности", ни Закон "О противодействии экстремизму". Трудно представить себе картинку, как в государственные органы, отвечающие за регистрацию религиозных объединений, приходит тот же ваххабит или представитель "Хизб-ут Тахрир аль Ислами", чтобы открыть местное, региональное или республиканское отделение. Еще труднее представить длинную очередь экстремистов в территориальные подразделения Агентства по делам религий за получением регистрации на право проведения миссионерской деятельности".

Не менее резко критикует на страницах той же газеты председатель Алматинского Хельсинкского комитета по правам человека Нинель Фокина. И это тот случай, когда с правозащитником трудно не согласиться: ужесточение законов в Казахстане зачастую никак не связано с реальным желанием обезопасить граждан страны от той или иной угрозы.

"Каждый раз попытки ужесточить законодательство в религиозной сфере совпадали с громкими событиями. В 2002-м закон пошел после террористических атак 11 сентября 2001 года в Америке. В 2005-м - после "цветных" революций... Сейчас же этот закон появился из-за событий на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Наше правительство пытается обезопасить себя от радикального ислама. Но при этом делает все, чтобы развитию радикального ислама в Казахстане ничего не мешало: убирает конкурентов! У нас наиболее исламизированные районы - юг и запад страны. В этих районах больше всего мечетей. Причем многие из них построены другими государствами. При этом все неисламские организации там нещадно давили. Особенному гонению там подвергались казахи, которые уходили из исламской веры. Их бичевали все и вся. Но ведь неисламские организации - это противовес радикальному исламу. Лучше пусть будет 100 различных мелких религиозных объединений, чем одно-два крупных!

Все попытки воздействовать на религиозное сознание и на верующих с позиции силы - безрезультатны и бессмысленны. Даже если власти вычистят официальное религиозное поле, опальные организации уйдут в подполье. Их начнут давить сильнее, а значит - недовольство будет расти, соответственно будет расти и сопротивление. Президент Узбекистана Ислам Каримов начинал с десятков или в лучшем случае сотен заключенных в лагерях. Сейчас их - десятки тысяч. Мы имеем теперь сотни сидящих в тюрьмах верующих, а будем иметь сотни тысяч. Загонять в подполье своих граждан - это очень недальновидно. Никаких сил ни у КНБ, ни у Агентства по делам религии, ни у прокуратуры, ни у полиции не хватит уследить за всеми".

О том, что казахстанские законодатели не смотрят дальше хиджаба, пишет оппозиционная "Республика", отмечающая, что полемика депутатов ограничилась только этой темой, за пределами которой остались реальные взаимоотношения государства и религии. При этом любопытно, что именно тема ношения хиджаба в учебных заведениях подменяет собой полноценную дискуссию о религии. "Депутат Сатыбалды Ибрагимов, по собственному признанию, пришедший в рабочую группу по обсуждению законопроекта в основном для того, чтобы защищать ислам, тоже не обошел "хиджабную" тему.

- По казахским обычаям девушка может не носить платок, - отметил он. - Но после замужества, становясь женщиной, она обязана его надевать. Мы должны соблюдать наши национальные традиции. Мы, не думая, поддаемся агитации Европейского союза. Зато у нас сейчас можно с открытой пуповиной ходить. Как в ЕС. И мы все должны подчиняться, все должны бежать и шить своим дочерям и матерям одежду "с пупками"? С хиджаба Ибрагимов плавно перевел разговор на внешний вид мусульман вообще.

- В наших мечетях надо подумать о том, чтобы сшить для духовных работников определенную форму одежды, - предложил он. - И через тридцать лет никто не докажет, что это было сделано в 2011 году, все подумают, что в третьем веке до нашей эры, потому что привыкнет народ. А то один мулла у нас ходит в джинсах, другой - в галстуке. Посмотрите на православие, как они одеты, приятно на них смотреть! "Посмотреть на православие" и служителей других религий народные избранники могли буквально здесь же, в зале, не вставая с мест. Представителей разных религиозных конфессий также пригласили на обсуждение законопроекта. Вот только дать им слово почему-то забыли".

Газета "Экспресс-К" тоже включается в полемику, публикуя мнение анонимного директора адвокатской конторы, который призывает подавать в суд за притеснение по религиозному признаку. "Дорогие сестры, если ваш работодатель или руководитель учебного заведения рьяно преследует вас за ношение платка, вы можете обратиться в суд с иском о возмещении морального вреда. Имеется успешная в пользу мусульманок мировая практика споров по хиджабу. Например, в ноябре 2010 года школьницам германской земли Саксония-Ангальт разрешили носить платок по религиозным убеждениям. Это решение было направлено на обеспечение конституционного права свободы вероисповедания. Права верующих женщин у нас защищает Основной закон и некоторые нормативные правовые акты. Надеюсь, чиновники от образования не считают, что девочка, надевшая в школу платок, тем самым создала религиозную организацию. А те чиновники, которые считают, что платок сам по себе является пропагандой ислама, пусть посмотрят на спецформу в женских колониях, где все они независимо от религиозной и национальной принадлежности обязаны носить платки. Неужели все женщины в колониях пропагандируют ислам? Это же нонсенс!"

Тему неконституционного запрета хиджаба в учебных заведениях поднимает актюбинская газета "Диапазон", одно из самых занимательных региональных изданий в Казахстане. Издание опросило девушек, которых притесняют за ношение этой формы одежды и администрацию одного из местных вузов. "В понедельник корреспондент "Д" побывала в университете им. Жубанова. Назерке Дуйсалина приехала на занятия к 8-20. Но ни ее, ни сокурсницу Асем к учебе не допустили. Преподаватели объяснили, что это приказ декана факультета естествознания. В тесном коридоре, завидев девушек в платках, кто-то из студентов шептал: "Адаскандар келе жатыр" (Заблудшие идут - каз.), а один парень стал фотографировать их. Впрочем, сокурсницы встретили Наз­гуль и Асем дружелюбно, но общение длилось недолго. Строгий охранник препроводил девушек к декану.

- У нас есть правила внутреннего распорядка, утвержденные еще в феврале 2005 года, - объяснила декан Алия Мамбеталина. - Там написано, что к нам нельзя заходить в головных уборах, а также в одежде, не соответствующей деловому стилю. Деловой стиль - это белый верх, темный низ. В связи с событиями, которые произошли в области, и религиозными проблемами, 29 августа ученый совет внес в правила изменения. Ношение хиджаба, никаба полностью исключено. Я отвечаю за безопасность студентов. Если что-то случится, родители будут спрашивать с нас, скажут: "Почему вы это разрешали?". Хотя за тех, кого породили, должны отвечать родители.

- Сколько студенток было в хиджабах и сколько их сняли?

- У нас на факультете только эти три. Пусть они идут в университет Мубарака, получают религиозное образование. Им имам сказал: надеть водолазки и платки завязывать назад. Они даже имама не слушают".

Зато официальные СМИ страны развернули пропагандистскую кампанию по продвижению положений нового законопроекта. В частности, "Казахстанская правда", главная официозная газета страны, публикует интервью с Еленой Буровой, доктором философских наук, профессором, президентом Общественного фонда "Информационно-консультативная группа "Перспектива".

"Экспертный анализ показывает, что расшатывание образа государственности через разрушение ценностных основ казахстанского менталитета имеет характер управляемой и специально организованной деятельности. Она свободно осуществляется под камуфляжем новых религиозных культов, общественных объединений (зачастую прошедших государственную регистрацию, чем и бравируют), в целом имеющих сетевой характер деятельности. В идеологическом плане деятельность таких организаций сопровождается постоянным нагнетанием дискуссий о демократической несвободе, а по сути - воспроизводит модель "управляемой демократии" и "планируемого хаоса".

Настораживает схожесть методик "обращения" в новые религиозные культы, которые свойственны и псевдохристианским, и псевдоисламским организациям. И те, и другие для пополнения рядов своих сторонников используют момент личностного кризиса, возросший интерес к нравственным и мировоззренческим поискам, стремление осмыслить ценностную картину, преодолеть какие-то жизненные барьеры, например, вредные привычки. Главным средством вовлечения в новые общины под флагом "религиозного служения" становится обещание исцеления (духовного и физического), обретение новых братьев и сестер, семьи, удовлетворение системы религиозных (изучение Корана и ли Библии, молитвенная практика) и нерелигиозных потребностей в условиях новой коллективности. Причем, направления деятельности новых "агентов" идеологического воздействия могут камуфлироваться под отправление религиозного культа, выглядеть как тренинги личностных достижений, как поддержка тех, у кого имеются жизненные трудности и проблемы, рекламироваться, как способы изучить иностранный язык или получить навыки эффективного аутотренинга, овладеть практикой оздоровления и прикрываться другими, уже ставшими широко известными "вывесками", приемами и методами.

Анализ проповедей и видов деятельности, которые осуществляют псевдорелигиозные организации показывает, что служители культа последовательно и настойчиво проводят направленное акцентирование социально-экономических проблем жизни казахстанцев. Политизируют оценки происходящих социальных изменений с уклоном в негативизм, подменяют причинно-следственные связи действительности вымышленными мифологическими зависимостями, которые уводят мышление адептов от реальности. Они также противопоставляют усилия религиозной группы другим способам социальной поддержки граждан, навязывают убеждения и принуждают к перемене мировоззрения и миропонимания, применяют угрозы и внушают страхи, начиная от морального гнета вплоть до физических способов воздействия. Кроме того, образу казахстанского государства, его институтам приписываются характеристики монстров, врагов, с которыми необходимо бороться с позиций (псевдо) религиозной веры, призывающей ее адептов стать "духовными воинами" для достижения поставленных целей".

В кампании принимают участие и журналисты "Комсомольской правды в Казахстане", публикующие уже ставший традиционным материал о разнице между салафитами и обычным мировоззрением казахов. "Современные ваххабиты позиционируют себя в основном в качестве радикальных салафитов - одного из самых агрессивных течений джихадизма. Другим радикальным направлением салафизма является такфиризм. К числу опасных течений, которые "засветились" на территории Казахстана, также следует отнести "Таблиги Джамаат". Ее показная аполитичность не должна вводить в заблуждение. Это организация, имеющая тесные связи с движением талибан и ваххабитами. К числу деструктивных следует отнести и Хизб ут-Тахрир аль-Ислами - организацию, чья деятельность запрещена в Казахстане с 2005 года. Призыв к созданию исламского халифата является глобальным проектом радикального интернационала и направлен против независимости нашего государства. Как видим, Казахстан, как и другие страны Центральной Азии, находится под идеологическим прессингом со стороны различных экстремистских религиозных организаций, которые пытаются разрушить духовные опоры казахстанского общества. Зачастую радикальные религиозные течения имеют конкретные "порты прописки" в виде тех или иных стран, которые преследуют свои далеко идущие геополитические цели. Посему успех Казахстана в сфере межнационального и межконфессионального согласия - не застывшая во времени форма - это ежедневный труд. И в этом контексте актуальным является вопрос о "прививках" от радикализма и фанатизма".

Примерно о том же на страницах "Литера", принадлежащего партии власти, рассуждает заместитель директора Института мировой экономики и политики при Фонде первого президента Айдар Амребаев. "Ислам как религия мира - это глубоко фундированная социальная концепция. Но сегодня, к сожалению, очень мало ученых-улемов, которые могли бы ясно и доходчиво разъяснить суть социальной концепции мусульманства у нас в стране. Я вижу задачу нашего Агентства по делам религии не в разработке концепции умеренного ислама. Он у нас и так традиционно достаточно мягкий и толерантный по отношению к светскому государству. А скорее, в помощи ДУМК в популяризации традиционного для Казахстана суннитского ислама ханафитского толка. С моей точки зрения, также было бы целесообразным инициировать своеобразный договор между государством и религиозными организациями о согласии в отношении актуальных общественных проблем, волнующих граждан. В этом плане можно использовать опыт европейских стран. Примечателен опыт разработки социальной концепции российских мусульман Советом муфтиев России, в которой в простой и понятной форме изложена официальная позиция мусульманского духовенства практически по всем актуальным вопросам общественной жизни. Что мешает нашему ДУМК представить и широко пропагандировать свою конструктивную социальную концепцию среди верующих? К сожалению, отсутствие конструктивной и популярной среди населения социальной программы мусульман Казахстана дает возможность активной профанации и извращения сути позитивного потенциала ислама разнообразными, в том числе и экстремистскими, религиозными группами".

"Выдавив" русскоязычных, язык, может, и сохраним. Но страну потеряем!"

Тем временем, в казахстанском обществе все еще продолжается полемика по самой больной теме - языковой. Стороны все радикальнее, но при этом дискуссия все больше и больше напоминает стравливание пара в свисток, напоминая о ранних версиях появления "письма 138" (националисты выступили с инициативой изменить Конституцию, убрав из нее положения, гарантирующие русскому языку статус второго официального) - что власть подобными информационными вбросами отвлекает внимание общества от существующих проблем.

В частности, об этом пишет интернет-газета "Диалог", авторы которой рассказывают о ходе круглого стола на тему "Актуальные вопросы государственной языковой политики в Казахстане". Отметив традиционно неконструктивную позицию националистов, издание цитирует политолога Талгата Мамираимова, который обвинил власти в политизации языковой проблематики.

"Сама власть, по словам политолога, "вернее говоря, некоторые властные элитные группировки, способствуют политизации языкового вопроса, искусственно направляя политическую борьбу вокруг языковой политики. Время от времени сама власть создает искусственные поводы для нагнетания языкового вопроса. Или как иначе можно трактовать такие демарши со стороны власти, как, например, "неудачную" попытку правительства в апреле 2009 г. перейти на ведение своих заседаний исключительно на казахском языке. Тогда, как известно, после бурных протестов со стороны русскоязычных СМИ, представителей русскоязычной общественности власти значительно отодвинули эту перспективу. В этом же ключе, можно рассматривать, вброшенный 4 августа т.г. в интернет законопроект министерства культуры "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам государственной языковой политики". Бурные протесты со стороны русскоязычной общественности поставили под сомнение возможность принятия этого законопроекта в первоначальном виде".

Любопытны выводы эксперта:

- Такие эскапады властных органов наводят на мысль о том, что языковой вопрос служит для них, возможно, в качестве:

1. политического заигрывания в целях контролирования оппозиционного мнения по проблемам языковой политики;

2. отвлечения широких слоев казахского народа от их социально-экономических проблем. По всей видимости, это делается в целях перенаправления социально-экономического недовольства казахского народа в другое русло. Это, например, способствует тому, что русский народ, его язык воспринимаются, чуть ли не как источник всех бед казахского народа;

3. Тем самым, по всей видимости, эксплуатация языкового вопроса также служит для власти разменной монетой во взаимоотношениях с Москвой.

В такой эксплуатации языкового вопроса очень большие ставки, конечной целью которых, по-видимому, является политическая власть в Казахстане. Такая политика властей в отношении языкового вопроса пагубна и чревата серьезными негативными последствиями для нашего общества".

Похожего мнения придерживается и известный казахский поэт, прозаик и переводчик Ауэзхан Кодар, со страниц издания, близкого к администрации президента - Central Asia Monitor отметивший, что языковая проблема излишне политизирована.

"К большому сожалению, казахский язык давно превратился в средство политических манипуляций, и ситуация каждый раз обостряется в связи с наступлением каких-то больших политических событий. В частности, я говорю о парламентских выборах. Политическая составляющая всегда играет здесь важнейшую роль, но часто она просто гротескно выпирает. Вместе с тем в обществе действительно чувствуется большая потребность в казахском языке. Но, несмотря на это, все лозунги, призывы, демонстрации и выделяемые бюджетные средства не приносят должного эффекта. Я думаю, это происходит потому, что казахский язык как живой организм должен пройти путь эволюции. Не стоит забывать, что наше государство - все еще транзитное, и внедрять казахский язык радикальными методами, в том числе и путем требований изменить Конституцию, на мой взгляд, не стоит. Я не вижу в этом острой необходимости. Тем более что это часто идет вразрез с законностью".

Призывает к наступлению главный редактор "Каравана" Адил Ибраев, который полностью поддержал "письмо 138", умудрившись при этом повесить на оппонентов ярлык "тех, кому не по нраву вообще существование такого независимого государства, как Казахстан".

"Новые характеристики процесса национального строительства заставляют вносить корректировки в государственную идеологию. Нужно отказываться от деклараций и наступать - умно, взвешенно, честно и, главное, убежденно. Именно государство должно следить за тем, чтобы находящийся в стадии разработки, еще не переданный в парламент рабочий документ о языках в Казахстане не вбрасывался в СМИ. Каким образом этот еще сырой документ, будто по взмаху дирижерской палочки, сразу стал предметом обсуждения на разных сайтах в интернете и газетах? Не должны ли этим заинтересоваться службы, от которых мы ждем защиты интересов страны и ее безопасности? В связи с этим вспоминается Америка 2001-го, когда сразу вслед за трагическими событиями были приняты беспрецедентно жесткие меры по защите страны от любой угрозы, в том числе и идеологического характера, способной нанести ущерб национальной безопасности".

Газета "Время" публикует прямую линию с чиновником - начальником управления по развитию языков, архивов и документов Алматы Мамаем Ахетовым. Он высказывается вполне в русле государственной языковой политики. "Я не приветствую революционные подходы в вопросах изучения языка. Все должно быть эволюционно. Допустим, переведем мы все детские сады на казахский язык обучения. А что дальше? В детских садах должны работать кадры: воспитатели, методисты. Напомню: в конце 80-х все хотели открыть казахские школы. И когда первые школы открылись, не могли найти учителей. Набрали людей, далеких от образования. Поэтому уровень образования в казахских школах тогда был очень низким. Если мы переведем детские сады на казахский язык, ситуация повторится. Когда у нас есть возможность, мы открываем детские сады с казахским языком обучения. Согласно нашим данным, в казахские садики ходят более 15 тысяч детей, в русские - 7 тысяч, около 18 тысяч - в садики со смешанным языком обучения. Наша главная сейчас цель - обеспечить качественное образование".

Высказался по теме на страницах сайта Guljan генеральный секретарь умеренно оппозиционной Общенациональной социал-демократической партии "Азат" Амиржан Косанов. В своем интервью он постарался обойти острые углы, что вполне закономерно - партия пытается заигрывать и с националистами и с представителями гражданского общества, в подавляющем большинстве - русскоязычного. "Парадоксально, но чтобы стать по-настоящему государственным, казахский язык для начала должен достичь уровня функционирования в обществе... официального, то есть русского языка! Необходима целостная, прошедшая общественную экспертизу, и адекватная нынешней языковой ситуации государственная программа. А для ее реализации нужны две вещи - политическая воля и поддержка общества. Нужна реальная востребованность казахского языка в быту и в сфере официальных отношений. Этого пока нет. Как нет современного, не совкового подхода в этой работе. Не используются высокие информационные технологии, возможности интернета и так далее. Самое святое у человека - мать, а казахи называют свой язык не иначе, как "ана тілі" (материнский язык). И все должны с пониманием относиться к желанию казахов возродить свой язык и культуру после фактического 70-летнего забвения. У меня младшая дочь учится в казахской школе. Забирая ее после занятий, вижу родителей разных национальностей, дети которых учатся в этой школе. Их немного, но они есть. Один из них, русский парень, мне сказал: "Мне 45 лет. Я уже не смогу овладеть казахским языком в полном объеме. Но пусть мой Ваня, который будет жить в нашей стране, знает государственный язык. Поэтому я отдал его в эту школу". Вот настоящая формула, которую надо проповедовать, и она спасет нас от провоцируемых некоторыми межнациональных катаклизмов".

Предостерег националистов от резких выступлений известный дизайнер Нурлан Туреханов, в интервью "Мегаполису" отметивший: все, кто призывает к торжеству здравого смысла, оказываются силами радикалов в стане защитников русского языка.

"В своих выступлениях я не ставил цели поддержать русский язык, хотя именно так случилось в итоге. Я всего лишь призывал и сейчас призываю к здравому смыслу. Такие заявления, как это обращение, приводят к расколу общества, и мы, к сожалению, это наблюдаем. На самом деле нашей стране нужны грамотные люди, специалисты - какой бы национальности они ни были. Пусть они будут русскоязычными. Однако после всех этих разговоров у этой части населения появились мысли уехать, и комментариев этих людей в интернете немало. Я предостерёг бы наших деятелей от подобного рода заявлений, чтобы не допустить утечки мозгов, квалифицированных рабочих рук. Потому что процветание нашей страны отчасти зависит и от них. Такими заявлениями можно выжить людей из нашей страны, а нам, наоборот, нужны эти люди. Мы небольшая страна, если исходить из населения. Полтора десятка миллионов людей, из которых половина неграмотна, я имею в виду, что эти люди неспециалисты. Наоборот, Казахстану есть смысл приглашать к нам квалифицированные кадры, как это делает сегодня Канада. А так получается, что мы делаем всё наоборот. Это неразумно... Я точно знаю, что настроения уехать у русскоязычной части усилились. Это точно. Основная проблема нашей страны - нехватка грамотных людей, образованных, интеллигентных, инженеров, хороших преподавателей и так далее. Чего уж скрывать, большая часть этих экспертов, как правило, русскоязычные. Если мы их сейчас "выдавим", язык, может, и сохраним. Но страну потеряем".

О том, почему люди продолжают уезжать из Казахстана, пишет оппозиционная "Республика", обратившаяся за комментариями к главному научному сотруднику КИСИ, социологу Ирине Черных. "По мнению главного научного сотрудника Казахстанского института стратегических исследований (КИСИ) Ирины Черных, нужно рассматривать комплекс причин.

- Понимаете, нет какой-то одной причины, есть, на мой взгляд, целый комплекс причин, влияющих на решение. Но можно вычленить несколько основных факторов. Один их главных - политизация языкового вопроса. Я думаю, если сейчас перестать его политизировать, а выйти на эффективное решение в плане разработки методик обучения, преподавания языка, то накал будет спадать. Но обсуждение этой проблемы в таком ракурсе, как сейчас, тревожит население. В августе, к примеру, самым рейтинговым в интернете было обсуждение внесения изменений в закон о языковой политике, сейчас - письмо казахской интеллигенции, - говорит Ирина Черных.

По ее словам, другим не менее важным фактором является система образования:

- Качество образования значительно снизилось, даже если сравнить, каким оно было десять лет назад. Вроде бы реформы проводят, но они зачастую половинчатые и не доводятся до конца. У кого есть возможности, отправляют детей учиться за границу. Иногда следом за детьми едут и родители. В эту категорию входит так называемая отложенная миграция, когда отправляют детей в другую страну на учебу. Ее потенциал на начало текущего года составлял около 24% - это достаточно высокий показатель. Если учесть, что, как правило, поступать в вузы за рубеж едут более подготовленные дети, Казахстан в перспективе может лишиться молодежи с высоким потенциалом.

Следующим косвенным, но немаловажным фактором, влияющим на решение уехать из страны, сотрудник КИСИ называет изменение культурной среды.

- Сегодня в Казахстан приезжают мигранты из Центральной Азии, китайцы, каждая этническая группа привносит свой элемент, и это меняет привычную среду, что влияет на отток преимущественно славянского населения. Мы не говорим о радикальном исламе, но можно говорить об исламизации общества: строится очень много мечетей, количество исповедующих ислам и одевающихся соответственно увеличивается. Это вызывает напряжение даже у атеистически настроенных казахов, - констатирует Ирина Черных.

И завершающим в этом списке эксперт называет урбанизацию:

- В связи с ухудшением положения на селе большой поток сельских мигрантов устремляется в города, что тоже меняет их облик.

Если говорить о том, кто уезжает, то, по словам Черных, как правило, это обеспеченная часть населения. Это люди, которым есть что терять, в возрасте 35-45 лет, имеющие высшее образование. Для них социально-экономический фактор не стоит на первом месте. Что касается страны, которую выбирают наши соотечественники в качестве постоянного проживания, то большая часть выезжает в Россию - 25% граждан Казахстана уезжают именно туда, 3% приходится на США, 2% - на европейские страны.

- В Российской Федерации легче всего адаптироваться, учитывая общую ментальность и отсутствие языкового барьера, туда едут не только русские, но и представители коренной национальности. И это не очень хорошая ситуация, когда казахи тоже думают о выезде на ПМЖ, - отмечает Ирина Черных".

Очень любопытное открытое письмо к русским националистам публикует сайт информационно-аналитического агентства "Пик". Ветеран труда Н.Нестерова очень эмоционально, но при этом четко и по делу отчитывает авторов антиказахских статей. "Это ваши сторонники придумали акцию "Имперская ленточка"? Я читала об этом: ""Имперская ленточка" не более чем символ, не несущей никакой политической и идеологической нагрузки и связанный с великой и богатой историей нашего Отечества - России. В её основе верность Вере православной, почитание властей и любовь к родной земле и своему народу". Не надо врать! Это глубоко продуманный, провоцирующий на ответные действия шаг. У России достаточно символов, которые означают принадлежность к великой русской культуре, к языку, ко всему тому, что делает и меня, в том числе, русской. Но среди этого - "имперской ленточки" нет. Как нет и черносотенных символов Союза Михаила Архангела, как нет и рунически стилизованной свастики, с которой у меня, как и у всего цивилизованного человечества, нет, и не может быть ничего общего. Зато я, мой сын и внук, мои соотечественники, люди разных национальностей и вероисповеданий, с гордостью носят гвардейскую "Георгиевскую ленту", считая Знамя Победы над Рейхстагом - нашим общим Знаменем и общей Победой. И я горжусь тем, что всех нас, русских, казахов - объединяет эта Победа. Я русская, но не выпячиваю свою "русскость" и не придумываю для нее мнимые угрозы, не поддерживаю мифы о былом величии. Это, как я уже вам сказала, считаю ущербным. И не считаю зазорным для себя учить казахский язык, как и любой другой. Вы бездумно болтаете об ограниченности и примитивности этого "языка кочевников", даже не удосужившись познать его, чтобы, по крайне мере, компетентно судить. Это не только бестактно и не корректно, это просто бескультурно. Я не считаю достойным русского, тем более ученого, к коим вы себя причисляете, относиться с таким пренебрежением к какому бы то ни было языку, народу, культуре и традициям. Кстати, мудрые казахи на этот счет говорили: "Возвышай степь, не унижая горы".

"Позиция России показывает, что ее нынешнее руководство не будет активно защищать Казахстан"

Тема вероятности осуществления ливийского сценария в Казахстане еще совсем недавно была уделом одних только оппозиционных СМИ. Теперь в обсуждение вопросов безопасности республики включились и вполне респектабельные СМИ - в частности, информационные агентства. Которые, кстати, приходят к неутешительным для молодой республики выводам. Так, агентство КазТАГ внимательно присмотрелось к вероятным рычагам осуществления агрессии. "Теперь перейдем к другим факторам, значимым для спецслужб иностранных государств, если они задумают создать условия для смены режима в Казахстане. Начнем с банальных вещей. Многие высокопоставленные чиновники имеют счета за границей в UBS, HSBC, Hypo bank, UniCredit, OCBC и сингапурском Overseas union bank limited, в малазийских и арабских банках. В случае угрозы ареста этих средств их владельцами можно будет эффективно манипулировать против руководства Казахстана. В любом случае все счета будут арестованы, а средства изъяты под любым предлогом. Уязвимый фактор - дети за границей. Многие дети высокопоставленных государственных чиновников обучаются за кордоном, остаются там работать и жить. Отпрыски чиновников являются весьма важными секретоносителями, с которыми регулярно могут работать иностранные спецслужбы. Не будем забывать и о бывших чиновниках, ныне оппозиционерах, обитающих за границей. Очевидно, что они хорошо и сегодня осведомлены о ситуации на родине. Чиновники, осевшие за границей, не всегда владеют навыками нелегальной работы в условиях заграницы, поэтому все их контакты в Казахстане внимательно отслеживаются и анализируются спецслужбами стран пребывания. Они являются заметными фигурами, способными помочь в осуществлении ливийского сценария в Казахстане. Пусть и в темную. Место их проживания определяет центр лояльности. В свою очередь, ряд оппозиционных фигур можно будет вернуть из вынужденной ссылки. Для достоверности картины можем привести в пример аль-Барадея в Египте.

Теперь несколько слов о забастовках. На западе Казахстана уже несколько лет регулярно организовываются и проводятся тренировки по дезорганизации местного управления в виде забастовок нефтяников. Налицо тактика "замыливания глаз" структур, ответственных за социальную обстановку. Поэтому спецслужбы и правоохранительные органы не могут взять до сих пор ситуацию под свой контроль. По нашим данным, количество бастующих и их родственников, которых можно вовлечь в противоправные акции, составляет до 1,5 тыс. человек, это больше чем весь штат местных правоохранительных органов. Предыдущие волнения в Новом Узене в советский период были нейтрализованы только с помощью центральных органов из Москвы.

Не можем обойти стороной и актуальную сейчас мусульманскую тему. Жесткие меры правоохранительных органов могут радикализировать часть мусульман, которые колеблются между лояльностью государству или своим проповедникам. Не секрет, что в случае реализации плана в час Х, часть общин реально привлечь к акциям неповиновения.

Вернемся к нашим соседям. Позиция России показывает, что ее нынешнее руководство не будет активно защищать Казахстан. Яркий тому пример реакция Российской Федерации на оккупацию Ливии, несмотря на чрезвычайно тесные и взаимовыгодные контакты с последней. Китай же в свою очередь помогал ливийским повстанцам с конца апреля 2011 года. Активность российских и китайских спецслужб на территории Ливии свидетельствует о том, что Дмитрий Медведев и Ху Цзиньтао были осведомлены о наземной спецоперации НАТО в Ливии с мая 2011 года. Однако они ничего не предприняли для защиты своих стратегических интересов. Поэтому можем констатировать, что ни Россия, ни Китай сегодня не являются гарантами безопасности Казахстана.

Политика Российской Федерации сейчас заключается в избегании любых конфликтов с Европой и США. Политика КНР основана на целесообразности и цикличности экономических процессов. Поэтому Китай в любом случае уверен в скором поглощении Казахстана.




Другие новости раздела:

ПАРИЖ, 9 июля. /Корр. ТАСС Иван Батырев/. Французское государство не имеет проблем в отношениях с исламом или какой-либо другой религией, однако нормы светского государства, господствующие в республике, требуют проведения масштабной реформы ислама в ...
ТЕЛЬ-АВИВ, 19 июля. /ТАСС/. Израиль во многом защищает Европу от угрозы радикального ислама, главным источником которой является Иран. С таким заявлением выступил в четверг премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху в ходе переговоров в Иерусалиме с ...
ХЕЛЬСИНКИ, 1 августа. /Корр. ТАСС Нина Бурмистрова/. В Финляндии образовался дефицит школьных учителей ислама. Об этом сообщила газета Savon Sanomat . Как пишет издание со ссылкой на эксперта профсоюза образовательной сферы Туомо Лааксо, в стране на 10 ...
Попечительский совет университета им. Гумбольдта в Берлине единогласно проголосовал за создание в ближайшее время института "теологии ислама". Вуз будет готовить как практиков - имамов, так и теоретиков - богословов. Около 6 процентов ...